Десятки ветеранов Великой Отечественной войны в ДНР: специальный репортаж ЛенТВ24
Специальный репортаж корреспондента ЛенТВ24 Валерия Фенёва.
В свои 86 она на здоровье не жалуется - разве что
давление прыгает, да видеть стала хуже. Евгения Александровна
Девятилова пройдет во двор, выведет кур, да присядет на любимой скамеечке. Жительница Блокадного Ленинграда, все
страшные 900 дней маленькой девочкой прожила в деревне
Коккорево на берегу Ладоги. Где начиналась Дорога Жизни.
Сегодня ее семье снова оказалась в блокаде. На окраине
Горловки они живут под свист снарядов.
Страшно когда стреляют. Вы здесь сидите. Нет, я на другую лавочку и сижу. Порой в комнату. Накроюсь одеялом и все!
Евгения Девятилова, житель блокадного Ленинграда
В их семье было 7 детей. Все выжили в ленинградской
блокаде. Ее память возвращает в детство, где глаза как сейчас видят
бесконечные потоки беженцев из Ленинграда, ее уши как будто сейчас
слышат разрывы снарядов.
Стали с Ленинграда возить людей. Там уже все, бомбежки. Ночью по домам их бросают. Дома были забиты все. Нас на печки закидывали. Мы там лежим, сидим. Когда машины уходят ночью, то с самолетов бомбили. Очень много людей погибли. И машины. Утром папа встает, и водолазы стоят около нас. И вот водолазы вытаскивают этих покойников. А рядом была баня. И вот туда заносим мерзлых: старики, дети, мужики - всех туда.
Евгения Девятилова, житель блокадного Ленинграда
А когда весна, снег подтаивает, вывозим туда. И я с папой на лошади еду. И я ничего не боялась. Засыпали снегом. А когда земля подтаивала, то трактор там и как общее кладбище было.
Евгения Девятилова, житель блокадного Ленинграда
Все те же страшные воспоминания о голоде. О том, как ходили
воровать картофель, о том, как прятались от фашистских снарядов в
подполе своего дома.
Когда бомбили, за домом сарай был. Папа сделал канаву глубокую, чтобы пролезть туда. Ветками загородил, как домик был, два одеяла положил и сверху песком. И когда бомбежка, мы туда вдвоем. И сидели там, пока не кончилась. - А теперь не спрятаться? - А куда спрятаться? Бомбоубежищ нет, на Курганке, так там не зайдешь, страшно. Ни света, ничего нет. Люди так и стоят. Выйдем на крылечко и стоим: будем живы или нет.
Евгения Девятилова, житель блокадного Ленинграда
Она оказалась в Донбассе вполне прозаично, вышла замуж и уехала на родину мужа. Могла ли представить, что спустя 8 десятилетий она вновь окажется в блокаде. Ее село спалили фосфором 3 года назад. Семья бежала в Горловку. Живут теперь в доме внука Евгении Александровны.
Что там сгорело? Все! Весь дом! Все вещи, все! Говорят горело, кирпичный дом был, так летели такие кусочки. Не документов, не фотографий, не прошлого? - Ничего, ничего не осталось!
Евгения Девятилова, житель блокадного Ленинграда
В Донецке сегодня проживает 23
жителя Блокадного Ленинграда. Но никто из них не провел в окружении
все 900 дней. А вот в прифронтовой Горловке, где шли едва ли
не уличные бои, в городе, который постоянно под обстрелами, 3 бабушки, которые помнят каждый день фашистской блокады.
Голод, конечно. Если спичечный коробок давали хлеба, то не хватало нам. Недаром, мы с сестрой съели полкилограмма макарон, так нас побили за это. Мать. Голод был, надо бы какую похлебку сварить, а мы съели. Ну и побили нас. Есть хотелось постоянно. И голод, и холод, и буржуйка была. Мы продали шифонер, продали буфет, продали стулья - все, что можно было продать.
Валентина Семенова, житель блокадного Ленинграда
Валентина Михайловна Семенова живет на проспекте Победы, в доме
посеченном осколками снарядов. Двухкомнатная квартира со скудной
мебелью. Видно, что живут небогато, если не сказать, бедно. Сын
инвалид, внук тоже. Кажется, что ситуация безысходная.
Стараюсь не вспоминать это детство: голодное, холодное. К этому опять и пришла!
Валентина Семенова, житель блокадного Ленинграда
Ее навещают волонтеры, приносят продукты. Этого мало, но она не жалуется. Ребенком провела всю войну в Кронштадте,
который обстреливали едва ли не каждый день. И вот новая блокада.
Какая блокада страшнее? - Нет, эта еще страшнее. Знаете почему? Когда стреляют, вот попали, соседка пошла в бомбоубежище в подвале. Снаряд пробил стекло, снаряд попал в диван. Хорошо, что она ушла. А мне некуда идти: что будет, то и будет. У меня внук, я не могу его оставить. В детстве я еще не так осознавала. Стреляют, а я еще смотрю, куда. А тут я боюсь. Закроюсь в туалете и жду, пока обстрел пройдет. А люди сидят сутками в подвале.
Валентина Семенова, житель блокадного Ленинграда
Возможно, Евгения Александровна и Валентина Михайловна даже
никогда и не встречались. Но что ни слово, то кажется, они заранее
сговорились, как нам отвечать. У них остались вопросы без ответов.
Почему, почему Евгению Александровну обстреливают представители
того государства, которое еще 10 лет назад награждало ее. И
медаль блокадница не снимает. Почему выживает Валентина
Михайловна, отдав десятки лет и свое здоровье на благо страны.
Видали мы эту Украину сто лет. Хотя я здесь жила, и пенсию заработала на Украине, но зачем она мне нужна? Зачем они делают нам вред? Ну зачем? Что они нам сделали хорошее?
Валентина Семенова, житель блокадного Ленинграда
А еще эта война словно возвращает их в свое военное и голодное
детство. И возвращает ноющую боль. А может и тоску. О которой они
говорят, едва сдерживая слезы.
Меня не пускают, а я все равно уезжаю в Ленинград. - Тянет вас? - Ой, тянет. Я говорю, домой поеду умирать. Снится вам? - Да! Плакать не буду, а то будут ругаться.
Евгения Девятилова, житель блокадного Ленинграда
