Online47 публикует воспоминания людей, переживших блокаду Ленинграда
Письмо от 27 января 1942 года. Сохранила послание и прислала своей ленинградско-петербургской племяннице Нина Ивановна Бледнова (Преображенская) из Москвы тогда, когда ей было уже за девяносто.
Об этой самой племяннице – Елене Однолетковой – в послании упоминается. Она – та самая Ёлочка, пишет online47.
В марте 1942 года им удалось эвакуироваться — Ладогу пересекли вместе, а затем пути родственников разошлись. К письму прилагалась сопроводительная записка: «Я пересылаю тебе письмо, написанное тетей Варей 27/I из блокадного Ленинграда… В нем упоминаются Голубковы – это моя тогдашняя семья, а Борис – мой муж. Мы поженились 3/VI-41 г., а 22/VI-41 года началась война. Были вместе до моей эвакуации в конце марта 1942 г. и больше никогда не встречались. Извини, что так много истории, но это моя жизнь…»
27 января 1942 года… Живем очень неспокойно с 8 сентября — нас начали бомбить и жечь город. В первый же день у нас сгорели продовольственные склады. Погибла мука, сахар, масло. После этого норма уменьшалась с каждым днем, и получать продукты становилось труднее и труднее, и часты были случаи, когда норму получить не удавалось, т. к. магазины были пусты… Каждый день мы лишались важных объектов. Город эвакуировали в малом количестве, всё было организовано очень плохо. Детей возили не в ту сторону – в такие районы Ленобласти, которые бомбили до приезда туда детей, и вскоре они были заняты.
В страшной тревоге там ребята жили один месяц, а потом приказали вернуться в Ленинград.
Теперь дети говорят: «Почему нас не увезли дальше, несмотря на наше и наших родителей пожелание, теперь мы умираем голодной смертью. Мы с Нюрой были на окопах в очень опасных местах. Она – под Выборгом, а я – под Волосово. И тут, и там едва ушли живыми. Жизнь разлаживалась в городе с каждым днем…
Далее – о голоде в блокадном городе.
С 10/XII по 27/I мы получили: крупы по 700 г, мяса — по 500 г, сахара — по 150 г, конфет по 300 г (из дуранды без сахара) и по 50 г масла сливочного на человека. Хлеба с 25/XII стали давать по 200 г, а с 24/I — по 250 г. Попробуйте существовать, думать, работать и ходить по городу пешком из конца в конец на эту норму! Как следствие, в ноябре стало умирать очень много людей от голода, вид у них стал ужасный. Люди исхудали, а многие пухли от голода...
Люди умирали дома, на заводах, на фабриках, на улицах, в магазинах – всюду.
В декабре умирало в течение дня от 8 до 10 тысяч, а в январе, как говорят, умирает по 35 тысяч в день. Многие исчезают бесследно, уйдя из дома. Гибнут при артобстрелах, при бомбежках, а теперь исключительно от голода. У ослабленных людей отнимают карточки и документы, и их трупы найти невозможно. В больницах дворы завалены трупами — худыми, голыми, застывшими в любых позах. Возят их на грузовых открытых машинах по городу, закапывают в братские могилы… Часто бываешь свидетелем того, как у тебя на глазах падает человек и умирает. Вот когда мы перестали бояться мертвецов!..
